Сестры Хатыни: Шауличи – последнее утро деревни, не восставшей из пепла
Населенный пункт, повторивший трагическую судьбу Хатыни, 7 июля 1943 года был стерт с лица земли.
В Гродненской области в годы Великой Отечественной войны карательные операции были проведены в более чем 20 деревнях. Одна из таких − деревня Шауличи в Волковысском районе. Населенный пункт, повторивший трагическую судьбу Хатыни, 7 июля 1943 года был стерт с лица земли. Фашисты не пощадили никого, все 366 односельчан, из которых 120 детей, были расстреляны, а их дома разграблены и сожжены дотла. Из пепла деревня не возродилась. Память о случившейся здесь трагедии сегодня хранит один из крупнейших в стране мемориальных комплексов.
Огненная расправа
Пока купальская ночь 1943 года плавно растворялась в рассвете, на деревню Шауличи надвигалось несчастье. Историю ее гибели знают не все. Печальные страницы кровавой трагедии, разыгравшейся в ночь на Ивана Купалу, вспоминаем вместе с председателем Волковысского районного совета ветеранов Игорем Мацейко.
В большой и зажиточной деревне, расположенной на окраине Замкового леса, было 77 домов. Вдоль хат − центральная улица из брука. В каждом подворье − немалое хозяйство, раскидистые деревья яблонь, слив. Накануне войны даже появилась новая каменная школа. Одним словом, в живописном селении текла довольно спокойная и размеренная сельская жизнь, ничего не предвещало беды.
− Война шла по основным дорогам. Шауличи же находились в стороне, поэтому к 1943 году военные действия ее практически не затронули. О том, какой кошмар и ужас вскоре предстоит испытать каждому жителю деревни, никто и подумать не мог, − говорит Игорь Мацейко, замечая, что предвестником жуткой трагедии стали события, произошедшие накануне. − На шоссейной дороге Волковыск−Пески, которая проходила рядом с населенным пунктом, группа партизан, устроив засаду, убила немецкого медицинского врача-офицера и тяжело ранила его водителя. Выживший смог доползти до ближайшей деревни Свинашки, теперь это Звездная, и сообщить о случившемся. Кстати, говорят, жителей этой деревни пощадили лишь по причине того, что они помогли водителю.
Реакция последовала незамедлительно. Выяснением всех обстоятельств гестапо Белостока себя не обременяло. В деталях происшествия никто не разбирался, виновных не искали, сразу избрали радикальный способ расплаты. Уничтожение мирных Шауличей стало местью карателей ничего не подозревавшим местным жителям.
− Почему именно Шауличи? Есть неподтвержденная версия, что сразу после обстрела партизаны проходили через эту деревню, либо заходили к кому-то. И этого оказалось достаточно, чтобы совершить бесчеловечное преступление − сгубить сотни жизней, − поясняет Игорь Мацейко.
Последнее утро
7 июля 1943 года… Ни свет ни заря мужчины и женщины уже на ногах: одни собирались на утреннюю косьбу, вторые хлопотали по хозяйству. Они даже не подозревали, в каком адском котле окажутся. В сторону деревни уже шел отряд карателей немецкого гарнизона, расположенного в Волковыске.
Свидетель страшных военных событий, партизан Иван Подварков в своей документальной повести «Незабываемые дни» писал: «…Ранним утром, когда заботливые хозяйки едва поднялись, чтобы выпустить коровенок на ранки, когда беспокойные косцы готовились к выходу на зеленые луга, деревню внезапно окружили каратели. Как гром среди ясного дня, обрушились они на спящих жителей. Взламывали двери непослушных хозяев, врывались и все сокрушали на своем пути…».
По словам Игоря Мацейко, гестаповцы и полицаи плотно, в три кольца, окружили деревню. Задача стояла четкая: смотреть, чтобы ни один человек из деревни не убежал в лес, и чтобы оттуда на выручку обреченных на смерть жителей не пришли партизаны. Любые попытки спасения пресекать: расстреливать всех без предупреждения.
− Врываясь в дома сельчан, каратели начали выгонять их на улицу. Сверив жителей со списками, разделили на группы. Женщин и детей закрыли в школе, стариков и подростков − в сарае. Случайных гостей они выгоняли за оцепление. А мужчин заставили копать огромные ямы: одну в начале деревни, а вторую в конце.
Вскоре затрещали автоматные очереди. Каратели действовали хладнокровно. Выводя людей из построек, подводили их к краю вырытых ям и безжалостно расстреливали. Раненные и убитые люди падали друг на друга.
− Не щадили никого. В этот день от пуль оккупантов погибли 366 человек, в том числе 120 детей. Самому младшему жителю деревни было всего два дня от роду, − рассказывает Игорь Мацейко. − Учинив настоящее зверство, немцы засыпали всех землей. А дальше принялись спокойно вывозить из домов все ценное. На окраине деревни наготове уже стояли подводы.
Награбленное вывезли, а хаты с пристройками подожгли. Яркие столбы пламени высоко взметнулись вверх, ветер разносил по сторонам черные клубы дыма. Шауличи горели больше суток. Некогда пышущая жизнью деревня исчезла навсегда. На ее месте осталось лишь пепелище и две общие могилы.
− Не суждено было ей и возродиться. Убили целые семьи. Таковой была политика врагов: на оккупированной территории уничтожать всех под корень, чтобы потом немецкое население жило спокойно, − замечает собеседник.
Не забывается такое никогда
Сегодня воспоминания очевидцев той страшной трагедии хранятся в книге «Память» Волковысского района. Вот некоторые из них.
«Сестры Анастасия и Мария Куделько вышли замуж в один день в начале 1942 года. Одна − в Мочулино, другая − в Ятвезь. Когда в 1943 году пламя над Шауличами шугануло в небо и Настя услышала от людей, что горит деревня, она оставила полуторамесячного ребенка и бросилась к родным. В родную деревню ее не пустили немцы. Ночью пошел дождь. Лил как из ведра весь следующий день и всю ночь. Природа словно оплакивала невинных жертв фашистского геноцида. На третий день, когда непогода утихла, немцы сняли оцепление и жители соседних деревень подошли к Шауличам. Они увидели страшную картину: пепелище, на месте хат − лишь черные трубы печей. В тот злополучный день у Марии и Анастасии погибла вся большая семья: каратели загубили 13 человек.
…На праздник Яна в 1943 году одним махом обрубили все корни у Алексея Серебровского, уроженца Шауличей, Надежды Павлють, жительницы Ятвези, и Леонарды Харук, что вышла замуж в Свинашки.
Алексей Серебровский учился в Волковыске на сапожника и в ту ночь был дома. Его могли также расстрелять, но немец, увидев волковысскую прописку, выгнал из деревни вместе с другом и Надеждой Павлють, которая пришла в деревню к своей дочке (в феврале страшного года та вышла замуж за местного Ивана Рабазэля). Леонарда Харук потеряла в Шауличах сестру, которая жила у тетки.
…Утро выдалось теплым. Солнце поднималось радостно, освещая налитые колосья пшеницы, луга и длинную колонну подвод, что двигалась по дороге из Бискупцев. «Надо управиться быстрее, дома ждет еще работа», − думал Иван Леонард, подгоняя своего гнедого. Он ехал впереди колонны, а мысли возвращались домой, где его ждала беременная жена. Поднявшись так рано по приказу немцев, Иван думал, что снова придется везти что-то со станции. Но почему мы сворачиваем налево, на шауличскую дорогу? Иван также повернул своего гнедого. Проехали небольшой лесок. Справа раскинулось широкое поле с хуторами, а на возвышенности виднелись Шауличи.
В низине, напротив хутора Василевских, их остановил немец с автоматом. Колонна, подтянувшись, замерла. Все настороженно молчали, тревога охватила и таких молодых, как Иван, и старых. Немец на плохом польском обратился к ним: «Есть тут у кого родные? Через час тут уже никого не будет…» Слезы градом хлынули из глаз, плечи затряслись. В голове Ивана никак не укладывалось: «Как это не будет?» Все тело как будто одеревенело. Со стороны Шауличей доносились крики, лай собак и мычание коров. Спустя полчаса им приказали ехать дальше. В деревне людей не было видно, только немцы и полицаи хозяйствовали во дворах.
«А вот и сельчане!» − пронеслась мысль в голове у Ивана. Возле сарая Степана Рабаэля шевелилась группа шауличских. Они копали широкий и глубокий ров. Из ямы были видны только головы и плечи самых высоких. Рядом стояли немцы с автоматами, еще двое устанавливали пулемет. Из сарая доносились голоса и детский плач. Подъехав ближе, Иван увидел лица людей − они были в крови. Среди тех, кто копал, удалось перехватить взгляд Ивана Серебровского, его жена была из Бискупцев. Взгляды встретились. Серебровский поздоровался и выкрикнул: «Бывайте, ребята! Копаем себе могилу! Скоро все поляжем тут!» Ругань фашиста и последовавшая за ним автоматная очередь прервала его. Иван никак не мог оторвать взгляд от своего тезки, лежащего в могиле, хоть гнедой упрямо тащил воз вперед.
Когда подвод поравнялся со школой, Иван услышал оттуда пение – сначала нескладное, а потом более дружное. Женские и детские голоса пели католическую заупокойную песню. Невольно Иван перекрестился.
Между Шауличами и Свинашками их остановили. Тут также стояли немцы и полицаи. Соскочив с возов, люди сбились в группки. Кто-то рассказал, что партизаны застрелили немецкого доктора и отвечать за это шауличским.
− При чем тут жители Шауличей? − вырвалось у Ивана.
− А при том, что это случилось рядом с деревней. Вы же знаете, как отвечают немцы на такое после Сталинграда. Под Мостами две деревни сожгли, видно, и до Шауличей очередь дошла.
Автоматные и пулеметные очереди прервали разговор. Долетали обрывки криков. Ноги Ивана онемели, и он, сделав несколько шагов к обочине, сел, обхватив голову руками, чтобы хоть немного заглушить выстрелы и плачь, доносившиеся со стороны Шауличей…
…Был взят немцами в плен и поэтому выжил Павел Иванович Рабазэль. В Шауличах погибла его мать, жена, семилетний сын, брат Володя, две сестры, их семьи. После немецкого плена и двух лет сибирских лагерей в 1947 году мужчина вернулся домой, но оказался на пепелище, уже поросшем молодой травой. Трое суток он жил тут, но смерть отовсюду смотрела в глаза. Не выдержав, ушел к знакомым в Колонтаи, где и прожил там всю оставшуюся жизнь».
Шевелилась земля, слышались стоны
Елена Блажиевская родилась в мае 1943 года в деревне Шауличи. Шауличах других, живых, которые находятся в Зельвенском районе. Трагическую историю населенного пункта с одноименным названием ей рассказала мама Янина Казимировна. Она же впервые и привела восьмилетнюю дочушку на это скорбное место.
− Как сейчас помню, произошло это 7 июля 1951 года. В день, когда была сожжена деревня и убиты все ее жители, почтить память невинно погибших пришли их родственники и близкие, просто неравнодушные люди. В памяти тогда навсегда отпечаталась картина: кругом все мертвое, поросшее высокой травой. И на этом безжизненном пустыре лишь две огороженные могилы, в которых лежали тела расстрелянных людей. Я была еще ребенком, но уже прекрасно понимала: здесь всех и каждого объединяет невосполнимая боль утраты. Забыть о случившемся невозможно. Простить еще тяжелее. Единственное, что остается, это бережно хранить память обо всех сгубленных карателями жизнях, о тех ужасах войны, делиться этими воспоминаниями с молодым поколением и делать все возможное, чтобы подобное больше никогда не повторилось на нашей многострадальной белорусской земле. Однажды дав себе такое обещание, сдержу его до конца, − говорит Елена Блажиевская, председатель первичной ветеранской организации бывших работников ОАО «Красносельскстройматериалы», едва сдерживая слезы.
В Шауличи жительница городского поселка Красносельский приезжает часто. С близкими, друзьями, коллегами… Чтобы рассказать о зверствах фашистов. Вот и сейчас, находясь на том самом месте, в прошлом учительница Елена Блажиевская делится рассказом знакомой, у которой в огненной деревне погибли мама, папа и брат.
− Сама она жила с мужем в соседней деревне. В семье недавно родился мальчик, − рассказывает женщина. − 6 июля их пришла навестить мама, помочь по хозяйству. В тот день дочка словно предчувствовала несчастье, упрашивала близкого человека остаться, переночевать. Но та решила вернуться домой к отцу и сыну. Утро следующего дня было тревожным. Знакомую разбудил рев моторов мотоциклов, лай собак. Появился страх, стало как-то неспокойно. Оставив ребенка дома, она устремилась в сторону Шауличей. Деревню к тому времени уже оцепили. Когда она приблизилась к первой цепи, один из немцев крикнул: «Назад, буду стрелять!». Вот только домой она не побежала, развернувшись, остановилась на окраине леса, залезла на дерево. И чтобы не кричать, не выдать себя, засовывала в рот листву. Страшно представить, что видели ее глаза. Говорила она и о том, что на фоне прочих звуков, слышала голос своей мамы. Уже после, зайдя в деревню, люди увидели осевшие две ямы с землей, пропитанные кровью. Вся земля словно шевелилась, пытаясь дышать.
Об этом надо помнить…
В послевоенное время память о трагическом событии, произошедшем на волковысской земле, была увековечена в мемориальном комплексе «Шауличи». Это один из крупнейших памятников Беларуси, посвященный трагедии огненных деревень, сожженных и уничтоженных в годы Великой Отечественной войны.
В 1954 году здесь был установлен главный четырехгранный обелиск. На мраморных плитах высечены имена погибших. Позже появилась скульптурная композиция «Воин и подпольщица».
− Благоустроены братские могилы убитых мирных жителей. К 70-летию Великой Победы мемориальный комплекс был обновлен. На месте сожженных домов установили 46 деревянных срубов-символов с памятными табличками, на которых отражены номера домов и фамилии глав семейств, проживавших в них. Заложили Аллею памяти. В сердце мемориала − бронзовый колокол весом 62 килограмма. Своим печальным звоном каждому из нас он напоминает о страшной трагедии военного времени, унесшей жизни 366 человек, − рассказывает, идя по сохранившейся с тех времен, вымощенной бруком центральной дороге, начальник отдела идеологической работы и по делам молодежи Волковысского райисполкома Сергей Швец.
Останавливаемся у одного из срубов, рядом с которым установлен памятник. На нем − небольшая семейная фотография с изображением папы, мамы и дочки. Внизу подпись. Не трудно посчитать: на момент трагедии девочке Нине было 11 лет, а ее брату Дмитрию и того меньше − 5 лет. Таких памятников, уточняет Сергей Швец, на мемориальном комплексе несколько. Все их в память о своих близких установили родственники.
− Память о погибших здесь чтят всенародно. Ежегодно, не только в день скорби, в Шауличи приезжает множество людей, в сердцах которых случившееся отзывается болью. В митинге-реквиеме принимают участие представители общественных, ветеранских организаций, местной и областной власти, трудовых коллективов и предприятий района, молодежь. Они возлагают цветы к мемориалу, зажигают лампадки. Стоя в тишине, каждый вновь и вновь осмысливает масштабы этой жуткой трагедии, осознавая лишь одно: никогда больше ничего подобного не должно повториться. Шауличи − святое место, которое будет вечно напоминать нам о том, как бесценен мир и спокойная жизнь.
