Корреспондент “Працы” переоделась в противочумный костюм и побывала в красной зоне

 «Скафандр» из полипропилена

Это мой первый выход в красную зону Зельвенской ЦРБ. Перед входом в отделение, где лежат инфицированные коронавирусом, каждый надевает специальный защитный костюм, или, как его называют медики, «скафандр» из пропилена. Главный врач Валерий Климович предупреждает, что надевать его надо аккуратно, не торопясь, чтобы не повредить.

Экипировка серьезная. Сначала надеваю комбинезон, который застегивается на молнию и липучки. Затем поверх обуви натягиваю специальные высокие бахилы, завязав их на лодыжке и голени так, чтобы они не спадали во время ходьбы. Потом шапочку, респиратор. Дальше перчатки. Сначала одна пара, потом вторая (это нужно для того, чтобы врачи во время работы после каждого пациента могли их менять). Остался капюшон. И в последнюю очередь – защитный щиток. Проверяю, чтобы все плотно сидело.

– Не должно быть открытых участков тела. Лоб, щеки – всё должно быть закрыто, – говорит главврач.

Чтобы надеть защитный костюм, у меня ушло минут 10. Конечно, справилась я с обмундированием не без подсказок. Сразу стало тяжело дышать. А медперсонал в такой одежде работает по 4-6 часов, если не больше. Причем без питья и возможности сходить в туалет. Еще в костюме очень жарко. Это и понятно, ведь, он защищает от инфицирования и должен быть герметичным.

Испарина на лбу выступает еще до того, как мы доходим до шлюза, разделяющего чистую и красную зоны. Потею не от страха. Парниковый эффект. Или все же от страха? Пока не знаю…

Мне трудно стоять и дышать в такой защите, а врачам надо работать, думать, спасать пациентов.

Выход через шлюз

От кабинета главврача в защитных костюмах начинаем двигаться в ковидное отделение. Защитный костюм движения не сковывает, он свободный, но передвигаться в нем все равно не привычно.

Проходим по коридору первого этажа. Люди смотрят на нас во все глаза, видно – боятся.

Подходим к дверям второго этажа, где и находится ковидное отделение. Ага, войти не так-то просто. Двери закрыты на ключ, чтобы даже случайно заблудившийся человек не мог попасть к инфицированным.

За дверями сначала идет шлюз и дверь в кабинет, где работники переодеваются перед входом в отделение. По возвращении – в шлюзе они проходят тщательную обработку.

Мы направляемся в отделение реанимации. Везде тишина, слышится только шуршание наших комбинезонов.

Заходим в первую палату, она просторная, со светлыми стенами и большими окнами. Три койки стоят на расстоянии друг от друга, к каждой подведен кислород.

Оглядываюсь. Одна койка свободна. На другой – пациент поглядывает на нас с интересом. Еще в палате лежит пожилая женщина, состояние у нее тяжелое, по этому поводу и совещается медперсонал. Не будем ему мешать. В соседней палате лежит пожилой мужчина, он подключен к ИВЛ, рядом стоит аппарат УЗИ. В отделении всегда находится дежурный врач. Каждый день он утром и вечером совершает обход всех больных. На это уходит по два-три часа.

В эту смену за пациентами с коронавирусной инфекцией наблюдает врач-реаниматолог Андрей Раговский. Его и застаем мы в коридоре.

– Ситуация сейчас сложнее, чем во время первой волны коронавируса: людей поступает больше и переносят они болезнь в более тяжелом состоянии, – отмечает Андрей Иванович.

Самое чистое место

С главврачом переходим в перепрофилированное отделение терапии. Обстановка здесь не такая удручающая, как в реанимации. На коридоре бактерицидные лампы, дозаторы с антисептиками. Встречаем санитарку, она как раз закончила убирать палату. Заглядываем внутрь: палата четырехместная и вся свободна.

Из других палат слышны тихие голоса. Заходим в одну из них. Мужчина, лежащий в одноместной палате, выглядит хорошо, видно, что идет на поправку. Главврач интересуется:

– Как ваше самочувствие?

– Ничего, потихоньку.

– Лежите на животе?

– Да, постоянно.

– Всё соблюдаете? – уже вопрос от меня.

– Конечно, раз пришел лечиться, значит надо соблюдать всё.

– В ковидное отделение поступают пациенты с пневмонией, сильным кашлем, температурой, выраженной слабостью, жалобами на нехватку воздуха. Это довольно серьезный симптом. Лечим пациентов согласно протоколу лечения, который разработан Министерством здравоохранения на основе опыта зарубежных коллег. В документе прописано, когда и какой препарат назначать, – поясняет Валерий Еживич. – Еще мы постоянно взываем к пониманию пациентов, что положение в прон-позиции (лёжа на животе или боку. – Прим. автора) одно из ключевых методов лечения вирусной пневмонии. Вот тут иногда сталкиваемся с проблемами: людям сложно понять, что в таком положении улучшается насыщение крови кислородом и вентиляция непораженных участков легких.

Времяпровождение у пациентов аскетичное: из палаты они могут выходить только в туалет. Еду им приносят три раза в день прямо в палату. А вот у медиков, к слову, такой роскоши нет.

– В красной зоне нельзя ничего расстегивать и ничего снимать, – рассказывает медсестра терапевтического отделения Наталья Сыантович. –Нельзя пить и есть. Поначалу ощущали жуткий дискомфорт. Казалось, что не продержишься шесть часов. Но со временем паника прошла, потому что полностью погружаешься в работу.

В обязанности медсестры входит введение инъекций, раздача лекарств. Каждые три часа у пациентов измеряется сатурация, давление и температура. Если у больного поднялся один из показателей, незамедлительно принимаются меры.

Как отмечает Наталья Анатольевна, нынешняя ситуация с коронавирусом отличается от той, что была в первые месяцы. Сейчас болезнь протекает намного сложнее, свой отпечаток накладывает сезон ОРВИ и гриппа.

– Лечиться пациентов уговаривать не приходится, все слушают и всё выполняют. Только некоторых приходится несколько раз просить лежать на животе, – говорит медсестра.

– Отчаянные времена требуют отчаянных решений, – говорит главврач, показывая на экипировку медсестры. – Тяжело было заставить работников носить защитную одежду вначале пандемии. Сейчас об этом не надо никому говорить.

Сами же работники говорят: «Боимся заразиться в общественных местах, а на работе мы же одеты, это самое чистое место».

Санобработка: шаг за шагом

Подходим к выходу из красной зоны. В шлюзе мой костюм тщательно обрабатывается специальным дезинфицирующим раствором. Сначала спереди, потом сзади и в конце – бахилы.

Дальше нужно снять снаряжение в определенном порядке. Обязательно после каждого действия необходимо опрыскивать руки в перчатках дезинфицирующим раствором. Сначала я сняла защитный щиток, обработала его спиртом – продезинфицировала руки, сняла шапочку – опять продезинфицировала руки. Сняла одну пару перчаток – снова руки в растворе. И так шаг за шагом. И только в последнюю очередь – защитный комбинезон, который положила в специальную емкость – его продезинфицируют и отправят на утилизацию.

***

Когда вышла на улицу и вдохнула свежего воздуха, не поверите, совсем по-другому ощутила радость жизни. От имени всех зельвенцев хочется выразить слова огромной благодарности нашим медикам за их поистине героический труд. И в то же время считаю целесообразным напомнить пожелания главного врача Валерия Климовича, которые он высказал в конце нашей встречи: «Если не надо идти в магазин ради шоппинга, то не идите. Если хотите встретиться с друзьями, лучше позвоните. И тогда все будет хорошо!».